В 2023 году в России было отмыто, то есть легализовано для открытого использования, 2,09 трлн руб. преступных доходов, что эквивалентно 1,2% ВВП. Об этом говорится в научной статье «Оценка масштабов отмывания денег в России», опубликованной в последнем номере научного рецензируемого журнала «Вопросы экономики» (РБК ознакомился с ней). В основном эту сумму сформировали преступления экономической направленности, мошенничество и незаконный оборот наркотиков, указали авторы. Оценка этих ученых, работающих в Астраханском государственном техническом университете, значительно превышает официальные данные: так, по информации Банка России, в 2023 году порядка 30,8 млрд руб. было незаконно выведено за рубеж, 59,5 млрд руб. — обналичено.
Таким образом, уровень чувствительности национальной антиотмывочной системы к отмыванию денег находится на уровне чуть более 4% расчетного объема отмытых преступных доходов, полагают авторы статьи.
РБК направил запрос в Росфинмониторинг.
в состав преступлений, формирующих преступный доход, включены все предикатные преступления (то есть доход от которых подлежит отмыванию), кроме насильственных (то есть преступлений против личности)
Например, международная Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (Financial Action Task Force, FATF) относит к основным видам преступлений, для которых характерно отмывание, незаконный оборот наркотиков, табачных изделий, драгоценностей, торговлю людьми, пиратство, коррупцию, мошенничество, незаконные сделки с цифровыми активами. В то же время типологиями FATF не охвачены такие преступления, как разбои, грабежи, убийства и нападения: можно предположить, что эксперты группы считают низкой доходность этих видов преступлений и, соответственно, слабой их вовлеченность в отмывание денег, указано в статье.
преступный доход от среднеарифметического предикатного преступления равен выявленному среднему ущербу, исходя из данных МВД России
До 2022 года МВД публиковало сведения об ущербе от различных категорий преступлений: всех зарегистрированных; тяжких и особо тяжких; экономической направленности, в том числе налоговых; экологических. Однако с 2022 года в открытом доступе остались лишь сведения об общем ущербе и об ущербе от тяжких и особо тяжких преступлений, указывают авторы статьи.
Всего в 2023 году было раскрыто около 998 тыс. преступлений, из них 199 тыс. составили преступления против личности, которые авторы решили не учитывать в расчетах, отмечается в статье со ссылкой на данные МВД. Совокупный ущерб от раскрытых предикатных преступлений оценивается ведомством в 588 млрд руб., таким образом, в среднем одно такое преступление принесло ущерба в размере 735,8 тыс. руб., рассчитали авторы.
Однако число зарегистрированных преступлений (к ним относятся как раскрытые, то есть расследованные, так и нет) было выше и достигло 1,947 млн, следует и данных МВД (.pdf). Авторы статьи ссылаются на ряд исследований, утверждающих, что фактическое число преступлений в России кратно превышает официальные данные — в частности, в литературе содержится оценка, что в 2023 году фактическая преступность была в 3,5 раза выше зарегистрированной. Приняв коэффициент 3,5 за основу, авторы взяли количество зарегистрированных предикатных преступлений (около 1,6 млн в 2023 году) и вывели оценку фактического количества таких преступлений — около 5,6 млн. Перемножив этот показатель и средний размер ущерба, они пришли к выводу, что совокупный объем преступных доходов, фактически полученный злоумышленниками в 2023 году, составил 4,1 трлн руб. (или 2,4% ВВП).
Отождествление ущерба от указанных в исследовании предикатных преступлений с доходом от них же — довольно смелое допущение, говорит член генсовета, руководитель экспертного совета по уголовно-правовой политике и исполнению судебных актов «Деловой России» Екатерина Авдеева. «Если у кого-либо украдут айфон, то ущерб составит 100 тыс. руб., но на руки преступник получит максимум 10 тыс. А кражи — весьма существенная часть преступных доходов, согласно этому исследованию», — указывает эксперт. Кроме того, например, в экономических преступлениях сумма ущерба в высокой степени зависит от субъективной оценки следствия — иногда в нее включают «недополученную прибыль» (то есть упущенную из-за правонарушения выгоду), обращает внимание Авдеева.
Расчет «отмытых» средств
Для определения объема отмываемых доходов авторы статьи использовали показатель — удельный вес, предложенный австралийским профессором-криминалистом Джоном Уокером. Для каждого из предикатных преступлений на примере Австралии он выявил экспертную оценку двух коэффициентов — доли преступных доходов в общей стоимости ущерба от преступлений данного типа и доли преступных доходов, подвергаемых отмыванию (скомбинировав их, можно фактически получить один коэффициент, позволяющий выводить объем отмытых преступных доходов из стоимости ущерба). Этот показатель был предложен в 1995 году и актуализирован в 2006-м.
Ущерб по каждому предикатному преступлению в России выводится в работе как оценка фактического количества таких преступлений, помноженная на полученную ранее оценку среднеарифметического ущерба от раскрытых зарегистрированных преступлений, по данным МВД. Далее к этим размерам ущерба применяются вышеуказанные коэффициенты, и таким образом получается оценка объема отмытых доходов по каждому предикатному преступлению.
Результаты расчетов показали, что в 2023 году в России было отмыто 2,09 трлн руб. преступных доходов, что равнозначно 1,2% ВВП страны. Наибольшую часть этой суммы обеспечили преступления экономической направленности — в их рамках, по версии авторов статьи, было легализовано 872 млрд руб. преступных доходов. На втором месте — мошенничество (715 млрд руб.), на третьем — преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков (315 млрд руб.). В результате краж было отмыто 120 млрд руб., коррупционных преступлений — 60 млрд руб., преступлений в сфере компьютерной информации — 5,2 млрд руб., грабежа — 4,6 млрд руб.
При этом на незаконный оборот наркотиков и мошенничество в России приходится 43,8% зарегистрированных преступлений, формирующих нелегальный доход, отмечают авторы статьи. «Все большую конкуренцию им составляют компьютерные преступления, влияние которых на формирование преступного дохода изучено мало, его удельный вес оценивается невысоко, что повлияло на итоговую оценку удельного веса отмывания в общем объеме преступных доходов (коэффициенты [Уокера] были представлены до того, как такие преступления получили масштабное распространение)», — следует из материала.
Достоверны ли оценки
Оценка масштаба отмывания денег в размере 2 трлн руб. выглядит правдоподобной, если учитывать широкий спектр операций, охватывающих не только банковский сектор, но и различные теневые и криптовалютные механизмы, считает глава адвокатской коллегии Grigoriadis group, эксперт центра общественных процедур «Бизнес против коррупции» Дмитрий Григориади. «Например, Центральный банк видит только малую часть незаконных финансовых операций. Это связано с тем, что существующие инструменты мониторинга и контроля сфокусированы на традиционных банковских каналах. А преступные схемы все чаще используют более сложные формы, включая криптовалютные переводы, офшорные счета и подставные компании», — перечисляет он.
В частности, банковские системы, сконцентрированные на мониторинге подозрительных операций по счетам, не способны выявлять «прокладочные» компании, через которые преступные доходы распределяются в разные сектора, считает эксперт.
Сама по себе сумма 2 трлн руб. представляется завышенной, скептичен старший партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай. «Любые методологии по выявлению объема отмываемых денежных средств, с одной стороны, приемлемы для исследовательских и криминологических целей в случае долгосрочного наблюдения, но недостаточно достоверны в каждом конкретном случае из-за очень высокого уровня латентности [скрытого характера] этого вида преступления, который иногда почти неотделим от нормального делового оборота, а иногда просто является его частью», — подчеркивает эксперт. Впрочем, результаты исследования могут представлять интерес в динамике, чтобы отслеживать тренд год к году, считает Тай.
В России приходится констатировать существенное различие между зарегистрированной и фактической преступностью, а самым латентным преступлением следует признать коррупцию — фактически основной предикатный состав по отношению к отмыванию преступных доходов, полагает адвокат, управляющий партнер ZE Lawgic Legal Solutions Руслан Зафесов. «Чтобы сократить масштабы легализации преступных доходов или вовсе победить отмывание денежных средств, прежде всего необходимо победить коррупцию», — уверен он.
При этом совокупные издержки, связанные с борьбой с преступностью, не должны превышать общий ущерб от нее, подчеркивает главный экономист Института экономики роста им. П.А. Столыпина Борис Копейкин.
«По данным годового отчета ЦБ за прошлый год более 3% от всех компаний и ИП, действовавших в России, могли вызывать вопросы, — они были отнесены к «среднему» и «высокому» уровню риска. Это много», — полагает он.
Кроме того, вероятны и ошибки. «Зачастую в рамках 115-ФЗ [«антиотмывочный» закон] могут блокироваться счета добросовестных компаний и индивидуальных предпринимателей. Такие решения честному бизнесу можно и нужно оспаривать, но это требует времени и приводит к финансовым потерям. И хотя достоверных оценок потерь бизнеса нет, они явно велики», — говорит эксперт.
Как борются с отмыванием в России
В России противодействием отмыванию и обналичиванию преступных доходов занимается Росфинмониторинг. Служба взаимодействует с органами исполнительной власти, правоохранителями, а также с участниками рынка, которые проводят финансовые транзакции граждан и компаний или имеют данные об их сделках. Это банки, страховщики, брокеры, ломбарды, инвестиционные и пенсионные фонды, микрофинансовые организации, букмекерские конторы, почтовые операторы, риелторы и нотариусы. При выявлении сомнительных операций или сделок они обязаны проинформировать об этом Росфинмониторинг. Помимо сбора и анализа информации, служба финразведки также проводит финансовые расследования. В своих годовых отчетах Росфинмониторинг не дает точных оценок об общем объеме отмывания денег в России, каждый год он выборочно раскрывает сведения о разных каналах проведения подозрительных операций, направленных на легализацию денежных средств.
Например, в 2023 году служба выявила десять теневых площадок, которые занимались незаконным обналичиванием. Общий объем операций на них оценивался в 28 млрд руб. Для сравнения: в 2022 году Росфинмониторинг пресек работу восьми теневых площадок с общим объемом более 21 млрд руб. «Основными потребителями услуг теневых площадок остаются сферы строительства и оптовой торговли, включая онлайн-торговлю», — указывала служба финразведки.
Росфинмониторинг также следит за законностью использования бюджетных средств и средств гособоронзаказа, проводит антикоррупционные расследования, препятствует отмыванию доходов от незаконного оборота оружия и наркотиков. В отчете службы за 2023 год приводится объем выявленных операций по отмыванию денег в трех секторах экономики, помимо банков.
Лесопромышленный комплекс — 400 млн руб.
Жилищно-коммунальное хозяйство — 430 млн руб.
Топливно-энергетический комплекс — 386 млн руб.
По данным ЦБ, в 2023 году объем подозрительных операций в банках и вне банковского сектора в целом сократился на 12%. Данные в абсолютном выражении ЦБ приводит только по транзакциям, которые осуществлялись через кредитные организации: около 30,8 млрд руб. было выведено за рубеж, 59,5 млрд руб. — обналичено. Объем таких сомнительных операций по сравнению с 2022 годом уменьшился на 15 и 11%. В отчетах ЦБ также упоминает о транзитных операциях повышенного риска, которые предшествуют обналичиванию через банки: к ним, например, относятся продажа наличной выручки туристическими компаниями или сделки с закупкой металлолома. Объем таких транзакций не раскрывается.
Для снижения рисков сомнительных операций в банковской сфере с 1 июля 2022 года в России действует платформа ЦБ «Знай своего клиента» (ЗСК). К ней подключены все банки, в ежедневном режиме они получают данные от ЦБ об уровне риска всех своих клиентов-юрлиц и индивидуальных предпринимателей. После запуска платформы ЗСК и ЦБ, и Росфинмониторинг указывали, что основным каналом обналичивания денег стали карты физических лиц, в том числе подставных лиц (дропов). В 2023 году 76% обналиченных средств (44,9 млрд руб.) были выданы физлицам. По итогам первой половины 2024 года доля физлиц в сомнительных сделках по обналу подскочила до 81% (15,9 млрд руб.). Речь о распространении действия платформы ЗСК на операции физлиц пока не идет, говорили в ЦБ и Росфинмониторинге.
Ведомства совместно с банками с весны этого года также начали тестировать сервис «Знай своего криптоклиента». Ожидается, что в перспективе он позволит кредитным организациям выявлять связи между операциями клиентов с криптовалютой и обычными (фиатными) деньгами.
0
25.00
