Краткая современная «Повесть временных лет» могла бы выглядеть примерно так: «Больше тысячи лет потомки Рюрика правили землёй Русской и всеми силами берегли её от всех других, кто хотел прийти и воладети Русью. От монголов, от Рима, от поляков, от шведов, от турок, Наполеона, германцев. Потом власть в стране захватили депутаты и комиссары. Вначале буржуйские, а потом уже рабоче-крестьянские и солдатские. И изгнали потомков Рюрика. Потом опять пришли на землю Русскую пожелавшие воладеть ею германцы. Уже простые рабочие и крестьяне, солдаты и инженеры собрались с силами и большой кровью, но защитили землю Русскую. Только-только залечили раны – пришли к власти новые, неведомые раньше люди, которые сами толком не знали, чего хотели. Хотели свободы. Но больше всего хотели денег. А так как богатства российские от стольких войн и переворотов поиссякли, то они обратились к богатым всего мира с призывом: придите и воладейте нами».
Уже больше 20 лет наша власть как мантру повторяет словосочетание: «Нужно привлечь инвесторов». Эта фраза имеет, наверное, такое же магически-сакральное значение, как и другие такие же звучные, но малопонятные словосочетания вроде «демократический централизм», «не отступим от реформ», «финансовая стабилизация», «рыночная экономика».
Кто же такой этот самый инвестор, которого мы так страстно постоянно зовём? Википедия формулирует значение этого слова так: «Инвестор – лицо или организация (в том числе компания, государство и т.д.), совершающее действия, связанные с риском вложения капитала, направленные на последующее получение прибыли». Вот, например, хорошо известный в России инвестор Джорж Сорос: «Знаменитым стал после «чёрной» среды 16 сентября 1992 года – дня значительного падения стоимости фунта стерлингов относительно немецкой марки. Считается, что за один день его прибыль составила более миллиарда долларов. Известно, что накануне Сорос беседовал с Гельмутом Шлезингером, президентом Бундесбанка, и выяснил намерения Германии, что позволило ему действовать более уверенно. Основные спекуляции на мировых финансовых рынках осуществлял через хедж-фонд Quantum Fund NV, зарегистрированный на карибском острове Кюрасао из-за офшорных условий».
Значит, инвестор – это по большей части финансовый спекулянт, который постоянно ищет, куда бы вложить деньги, чтобы получить прибыль. Причём побольше и как можно быстрее. При этом инвестор для получения сверхприбыли не брезгует ничем – ни инсайдом (покупка конфиденциальной коммерческой информации), ни политическими интригами. О чём нам дальше и продолжает рассказывать по поводу инвестора Сороса всё та же Википедия: «В политической области проявил себя как спонсор и влиятельный лоббист. Он сыграл важную роль в падении коммунистических режимов в Восточной Европе в ходе «бархатных» революций 1989 года. Сыграл он и видную роль в подготовке и проведении грузинской «революции роз» 2003 года».
После таких откровений довольно странно слышать постоянные призывы: «Приди, инвестор!» Особенно от государевых людей.
Может быть, инвестор – это очень выгодно экономически? Но самые дорогие в мире деньги – инвестиционные! Механизм здесь такой. Допустим, у вас предприятие и вам нужны деньги. Можно обратиться в банк. Попросить деньги под определённый процент. Сегодня – под 25% годовых. Очень большие проценты! Для производства – неподъёмные. Но расплатившись с банком, вы становитесь хозяином вашего предприятия. А инвестор требует от вас долю в бизнесе. Причём учитывая, что ему обычно нужно много и сразу, скорее всего, он свою долю постарается перепродать. А часто бывает и так, что, отдав инвестору небольшую часть вашего бизнеса, вы в скором времени теряете всё. В нашем законодательстве для этого есть много всяких уловок.
И в международном тоже. Вот простой пример. В прошлом году Арбитражный суд в Гааге принял решение о взыскании с России в пользу бывших акционеров ЮКОСа более 50 миллиардов долларов. Претензии к нашей стране были основаны на Договоре к Энергетической хартии (ДЭХ), предусматривающем защиту и поощрение иностранных инвестиций в энергетику.
Компания «ЮКОС» была создана решением президента Ельцина в 1992 году. В уставный капитал были внесены контрольные пакеты нефтедобывающего предприятия «Юганскнефтегаз», пяти нефтеперерабатывающих заводов и восьми сбытовых. Затем туда добавили ещё ряд крупных государственных предприятий нефтяного сектора. В 1995 году государство решило эту компанию приватизировать – то есть привлечь инвестора и получить от него деньги, так необходимые бюджету. В результате залоговых аукционов компания перешла из-под контроля государства под контроль группы «Менатеп» Михаила Ходорковского. При этом ранее в банке «Менатеп» правительство разместило $120 млн., которыми затем банк кредитовал государство.
Через год государственный 33,3%-ный пакет акций ЮКОСа был выставлен на конкурс по стартовой цене $160 млн. Победителем стало ЗАО «Монблан», входящее в группу «Менатеп». Цена, предложенная Монбланом за пакет акций, равнялась $160,1 млн., что превысило стартовую цену лишь на $100 тыс. Вот вам и вся инвестиционная арифметика. Продали за пару сотен миллионов долларов действующую нефтяную компанию. А инвесторы более десяти лет получали с неё огромную прибыль и дивиденды. Теперь будьте добры заплатить нам, инвесторам, ещё 50 млрд. долларов. Уж лучше бы наше государство тогда обратилось в какое-нибудь микрофинансовое учреждение за займом под 2% в день….
Придите и воладейте нами… Такой же стон стоит сегодня и над российской деревней.
Обращаются крестьяне к чиновникам за помощью, за деньгами. Но чиновники наши мыслят масштабно. Построим кольцевую дорогу вокруг Москвы. Стадионы к мундиалю 2018 года. Дадим банкирам триллион в кризис на то да сё, да ещё 250 миллиардов. И вам, крестьянам, тоже дадим – 40 миллиардов. На всех… Остальное просите у банков. Или у инвесторов. Банки, дескать, тоже должны собирать свой урожай в виде процентов. Очень значимые для государства структуры.
А крестьяне… Если у тебя только зерновое хозяйство, то ещё как-то можно выкручиваться. В крайнем случае переждёшь, сеять не будешь или всё продашь и уедешь. А если животноводство? Как же без него жить-то в деревне? Попробуй вовремя не покорми животину – тут же стресс: снижаются надои, дохнут куры… И кормить, заметьте, надо каждый день. И в праздники, и в выходные, и в больничные! И в дождь, и в снег. А сколько всего ещё нужно делать помимо кормёжки! «К весне кредитный рынок восстановится…» А что делать до весны? Завтра? Послезавтра? Сказать скотине: потерпи? Это людей можно кормить красивыми словами, и то недолго.
И вот, замордованные сельскохозяйственным производством – непредсказуемым, давно истратившим все резервы, десятилетиями существующим за гранью рентабельности, – наши свободные крестьяне с тоской вспоминают колхозное советское прошлое, где было много бесхозяйственности, но был план, на который выделялись деньги и который по большей части выполнялся. Но колхозов нет. И некоторые уже говорят: не хотим быть независимыми крестьянами и фермерами, хотим стать наёмными рабочими у крупного капиталиста-инвестора. Лишь бы давали работу и регулярно платили зарплату.
Должен всех огорчить. В этой войне пленных не берут. Российские крестьяне как наёмные рабочие уже никому не нужны. Есть более дешёвые таджикские, узбекские, китайские: молча работают, без завышенных претензий и всякой там ностальгии по имперскому прошлому. Вопрос сегодня ставится так: не хотите быть крестьянами – освободите территорию для более эффективной наёмной рабочей силы. Как вы эту территорию будете освобождать – ваши проблемы.
Это призванные на Русь варяги были наши братьями – западными славянами. Восточная Русь была их древней прародиной, а Рюрик – наследным русским князем. У современного крупного инвестиционного капитала родины нет. Нет, соответственно, всяких там экономически неоправданных предрассудков и есенинских переживаний вроде
До сегодня ещё мне снится
Наше поле, луга и лес,
Принакрытые сереньким ситцем
Этих северных бедных небес…
Что делать? Нужно стиснуть зубы и выживать на своей земле. Ну и думать надо, анализировать, экономику изучать, опыт предков. Один в поле не воин. На российских бескрайних просторах уж точно. Нужно объединять свои возможности с соседями. Крестьянских общин уже нет. Большевики силком превратили их в колхозы, а те потом взяли да и канули в Лету вместе с большевиками.
Но у нас вполне приличное законодательство по кооперации. Спасибо международной кооперации, принципы которой были взяты за образец. Чем кооперация уникальна? Вы можете оставаться собственником, но при этом объединить ресурсы с другими собственниками. От этого вырастает общая производительность труда (которая в крупных хозяйствах всегда выше, чем в мелких), и у вас есть свобода выбора. Связались с жуликами и бездельниками – уходите от них со своей собственностью и создавайте кооперацию с другими, порядочными и трудолюбивыми.
Ну и с городом надо объединяться. Без этого никак. Там потребители. Там и деньги. Наследник Рюрика Александр Третий, лучше нас с вами разбиравшийся в государственном строительстве, говорил, что у России, помимо её армии и флота, союзников нет. Возможно, что с учётом той положительной роли, которую кооперация уже сыграла в экономике до- и послереволюционной России и, бог даст, ещё сможет сыграть, у нас всё же есть ещё один союзник – кооперация.
86.0
30.00
