Причиной увольнения ставропольских чиновников послужил арест за крупные взятки зампреда краевого правительства Александра Золотарева. В своем «Инстаграме» глава региона написал: «Сегодня утром на рабочей планерке отправил правительство края в отставку. Все пока продолжают работать с приставками и. о. Не могу и не буду мириться с тем, что рядом могут стоять нечестные люди».
Ставропольские чиновники в шоке: им объявили, что проверкой остальных членов кабинета занимаются правоохранительные органы, после чего губернатор примет решение о новом составе правительства. Распространится ли эта практика на нижестоящие структуры, неизвестно. Пока Владимиров лишь повторил, что взял «курс на очищение краевой власти и никто не имеет права с него сворачивать».
Губернатора можно понять. Несмотря на происхождение из терских казаков, рожденный в Георгиевске 45-летний Владимир Владимиров в крае оказался «чужаком» — пришельцем из Ямало-Ненецкого автономного округа, где за 13 лет работы в нефтяном бизнесе вырос от рядового инженера до второго лица в ЯНАО. Откуда через два года его позвала малая родина: предшественника Валерия Зеренкова «ушли по собственному желанию» (за год работы успел уволить трех замов и трех министров), и краю потребовался новый руководитель.
Но времени, чтобы освоиться и собрать «честную команду», у Владимирова было предостаточно: край он возглавил в сентябре 2013 года. И «взяточника» Александра Золотарева, тоже выходца из ЯНАО, губернатор сам позвал к себе в заместители еще в 2015-м. «Уверен, что большой опыт работы Александра Евгеньевича в банковской сфере будет полезным для решения стоящих перед ним задач», — сказал тогда Владимиров.
А спустя год Золотарев официально стал самым богатым зампредом регионального Кабмина. И позже, как докладывает следствие, успел совершить как минимум три удачных покушения на краевую казну: в декабре 2017-го получил взятку в 2,5 млн рублей за завышение цены госконтракта на строительство нового корпуса краевой детской больницы, в 2018-м — взятку в 15,5 млн за такой же контракт на строительство лечебно-диагностического корпуса кардиодиспансера, в 2019-м — взятку в 45 млн за контракт на строительство лечебно-диагностического корпуса онкологического диспансера. Во всех трех случаях у Золотарева был сообщник — первый замминистра строительства и архитектуры края Алексей Когарлыцкий, которого застройщики тоже не обидели.
Все эти годы оба соратника регулярно сдавали в кадровую службу губернатора декларации о доходах и имуществе — значит, в их честности давно можно было усомниться. Ведь воровали не копейки, а в России давно прошли времена «Золотого теленка», когда подпольный миллионер Корейко прятал капиталы в потрепанном чемоданчике, сдавая его в вокзальные камеры хранения! Ныне Корейки не стесняются строить на неправедные миллионы шикарные усадьбы, обзаводиться автопарками лимузинов и коллекциями швейцарских хронометров, обвешивать бриллиантами своих женщин, отдыхать с ними на лучших заграничных курортах. Иногда их ловят, и тотчас выясняется, что многие из этих «забав» можно было увидеть при анализе налоговых деклараций — если, конечно, внимательно их читать и проверять. Почему же раньше сходило с рук?
Представители власти, занимающиеся контролем, оправдываются: слишком велик объем работы, проверять приходится тысячи людей, запрашивая на каждого множество дополнительной информации. В результате получается «сито с дырками». На такую опасность юристы указывали еще в 2012 году при обсуждении законопроекта об ответственности чиновников за недекларирование и сокрытие доходов. Известный юрист Михаил Барщевский предлагал воспользоваться западным опытом: сузить круг инспектируемых, но внести в проверку элемент внезапности.
«На Западе применяется случайная выборка: из списка компьютер выбирает 5% декларантов, но они проверяются комплексно — не только по бумагам, но и реестрам недвижимости, данным кредитных карт (траты в течение года), авиабилетам и гостиничным счетам...
А поскольку никто не знает, попадет ли он в это «компьютерное счастье», каждый претендент старается держать себя в руках», — уверял господин Барщевский.
Его тогда не послушали, а напрасно. Но хотя бы теперь, когда все наглядно убедились, что существующая система не дает результатов, не пора ли ее подправить?
Существует и другой способ профилактирования коррупции — проверка претендентов на должности с помощью «детектора лжи». В Москве это применил мэр Сергей Собянин, причем массово. При вступлении в должность градоначальник ввел тестирование на полиграфе специалистов сферы размещения госзаказа — и 40% чиновников не прошли испытания. Спустя два года доля «непригодных» упала до 8%, а финансовая эффективность работы всего сектора выросла в разы. После чего тестирование начали проводить в некоторых других департаментах столичного правительства. Цель — понять, насколько данный чиновник устойчив, способен ли он отказаться от сомнительных и незаконных соглашений. Результаты проверок на полиграфе направлялись лично руководителям органов исполнительной власти города для принятия решений.
Естественно, в соответствии с законом тестирования проводились с письменного согласия испытуемых. Были и отказавшиеся, но их доля не превышала 4%. Некоторым предлагали другие должности, не связанные с распоряжением госимуществом, другие увольнялись.
Впрочем, как сразу же сообщила пресс-секретарь мэра столицы Гульнара Пенькова, «это эксперимент, который не распространяется на все правительство Москвы».
Увы, на власти других российских регионов это тоже не распространяется: тестирование на «детекторе лжи» за последние 10 лет не только не стало привычным, но и сворачивается даже в столице. А на федеральном уровне, в Госдуме, идет проталкивание законопроекта, который освобождает чиновников, судей, прокуроров, военнослужащих и другие категории граждан от наказания за нарушение антикоррупционных норм, если оно произошло «по независящим от госслужащих обстоятельствам»: мол, украл, но поневоле. Первое чтение документа уже пройдено. Так что скоро в России уважительной причиной для нарушения антикоррупционного законодательства могут стать стихийные бедствия, в том числе землетрясения, наводнения, ураганы, а также пожары, массовые заболевания, забастовки, военные действия, террористические акты. Кроме того, «нечаянная» коррупция станет ненаказуемой в условиях введенных органами власти ограничительных мер.
Причем этот пункт уже действует на практике. «Новая газета» только что напечатала материалы коллективного расследования правозащитников и журналистов о гигантских растратах государственных денег, выделенных в прошлом году на закупку медицинской техники и расходных материалов для клиник, перепрофилированных для борьбы с коронавирусной инфекцией. Поводом для этих растрат — то есть крупномасштабного воровства — стали именно ограничительные меры, принятые властями. Год назад, учитывая чрезвычайные обстоятельства, в которые попала российская (и вся мировая) медицина, Минфин, МЧС и Федеральная антимонопольная служба совместным письмом разрешили территориальным органам власти закупать для подведомственных больниц необходимую технику без обязательных конкурсных процедур — у так называемого единственного поставщика. И что же?
В Ростовской области аппараты искусственной вентиляции легких Carescape R860 областная клиническая больница покупала по 4,2 млн рублей за штуку, а в соседней Липецкой области — за 2,91 млн. Учитывая, что Ростовская больница купила сразу 20 аппаратов ИВЛ, она могла сэко-номить 25,8 млн. Тем временем областная больница в Ярославле купила 11 аппаратов ИВЛ всего по 1,75 млн рублей и сэкономила еще больше. И подобных «ценовых качелей» участники расследования нашли десятки. Та же картина с томографами Optima CT540: в Иркутской области за такой аппарат платили 29,3 млн, челябинский областной Минздрав не пожалел 60 млн за штуку, а Медицинский информационно-аналитический центр Севастополя купил томограф за 63 млн рублей. Как вы думаете почему?
Еще пример. В соседних Владимирской и Ивановской областях купили по рентгеновскому мобильному аппарату Matrix Ibis s. r. l. в одинаковой комплектации: Петушинская районная больница Владимирской области получила его за 5,8 млн, а городская клиническая больница № 4 в Иванове — за 8,5 млн рублей. Ну и кто там разбогател на три «сверхплановых» миллиона?
Но чаще счет шел на десятки и сотни миллионов. Журналисты выяснили, что пандемия коронавируса способствовала появлению в России рынка перекупщиков — компаний и индивидуальных предпринимателей, которые никогда ранее не занимались медицинской техникой и вообще не имели отношения к медицине. Но с появлением пандемии и разрешения закупать дорогостоящую технику на бесконкурсной основе заказчики почему-то стали приобретать ее не у официальных производителей и дистрибьюторов, а преимущественно у компаний-посредников. Кто стоит за этими компаниями, можно только догадываться.
Расследование проводилось по 83 регионам страны и зафиксировало многие десятки фактов закупок по очень разным ценам. Далее этими цифрами должны были заняться правоохранительные органы, выясняя причины и следствия. Но пока уголовные дела заведены лишь в Республике Алтай и Омской области, проверки проводятся в Новосибирске, Кемерово и Барнауле. В других регионах органы не торопятся...
В общем, грузите миллионы бочками...
0
17.60
