Быстрого ответа на новые санкции США, по мнению представителей правительства, не требуется — менее чем 10-процентная девальвация рубля, которая может приостановить снижение ключевой ставки ЦБ весной 2018 года, видимо, и будет главной реакцией на происходящее. Развитие санкций в том же ключе может поддержать стимулирование внутренних инвестиций, на которое ставят в Белом доме. Проблемы, связанные с неизбежной национализацией убытков, могут возникнуть при более масштабных внешних шоках — при нынешней структуре экономики других рецептов, кроме наращивания в ней доли госсектора, нет.
Краткие комментарии к событиям понедельника, когда после введения США санкций в отношении ряда госслужащих и предпринимателей (в том числе «Русала», Олега Дерипаски и Виктора Вексельберга) капитализация РТС снизилась за сутки на 11,4%, представители властей во вторник были вынуждены давать на годовой научной конференции Высшей школы экономики и Биржевом форуме. На этих площадках тему комментировали вице-премьер Аркадий Дворкович, министры финансов Антон Силуанов и экономики Максим Орешкин, глава ЦБ Эльвира Набиуллина, руководитель ЦСР Алексей Кудрин и глава РСПП Александр Шохин. Обсуждения по времени совпали с обвалом на ММВБ валютного курса в пределах 10%, дополнительно спровоцированного появлением в Сенате США проекта Хоакина Кастро и Майка Тернера. Одновременно премьер-министр Дмитрий Медведев обсуждал текущую ситуацию с президентом Владимиром Путиным — впрочем, эта встреча была плановой и посвящена отчету о работе правительства с 2012 года.
Главный тезис Белого дома о последствиях санкций заявил премьер-министр: по его мнению, экономика РФ находится в «абсолютно стабильном состоянии». Комментарии ЦБ и Белого дома де-факто сводились к тому же: события 9–10 апреля являются, по словам Максима Орешкина, «тестом стабильности макроэкономической конструкции», Антон Силуанов дополнил это заявлением о практической возможности не менять «бюджетное правило». Видимо, единственным сейчас почти очевидным результатом нового раунда санкций будет резкое сокращение вероятности снижения 28 апреля советом директоров ЦБ ключевой ставки ниже текущих 7% годовых. Ранее аналитики ждали ее снижения до 6,75%, однако почти неизбежный в силу девальвации рубля всплеск инфляционных ожиданий и возможный рост до 4% (таргет ЦБ) потребительской инфляции (сейчас она составляет 2,4%, в марте впервые ускорившись после многомесячного замедления) наверняка заставят ЦБ быть осторожнее. Во всяком случае, Алексей Кудрин и Александр Шохин во вторник довольно уверенно говорили о том, что 7% ключевой ставки будет временным ориентиром ЦБ на ближайшие месяцы.
По мнению главы РСПП, дополнительный повод для паузы — ожидание определенности в «новом налоговом контуре» (Белый дом должен определиться с повышением налогов с 2019 года или отказом от него в мае-июне 2018 года).
Эльвира Набиуллина действия ЦБ по существу не комментировала. Впрочем, сам отказ Банка России во вторник останавливать моменты валютной паники интервенциями, не менее красноречив: регулятор полагает, что изменение курса абсорбирует шоки, связанные с началом вывода иностранного капитала с российского рынка. Ни декапитализация фондового рынка в масштабах 0,8–0,9% ВВП, ни девальвация на 10% при плавающем курсе ощутимого влияния на динамику ВВП, промпроизводство и инфляцию, исходя из данных моделей ЦБ, дать не могут — речь может идти об изменении годовых показателей в пределах 0,1–0,3 процентного пункта (п. п.), инфляции — не более 1 п. п.
Итоги «стресс-тестирования» новыми санкциями подводить заведомо рано: для рынков, которые ко второй половине дня 10 апреля стабилизировались, критически важна реакция на события 11–12 апреля вокруг Сирии и возможной атаки на вооруженные силы ее правительства международной коалиции во главе с США. У мгновенной реакции рынков последних двух дней есть две составляющие — ухудшение для РФ условий торговли и резкий рост странового риска РФ, учитываемого в том числе в ключевой ставке и стоимости заимствований вне РФ. 9–10 апреля валютный и фондовый рынок отражали скорее вторую составляющую, 11–12 апреля она может усилиться.
О более долгосрочном эффекте санкций для РФ и их влиянии на ее экономическую политику можно было судить по выступлениям чиновников в ВШЭ. Самым подробным был доклад Максима Орешкина — интересными его моментами были демонстрация влияния демографических факторов на темпы роста ВВП (Минэкономики полагает, что динамика экономического развития в РФ является среднемировой — просто она не имеет демографической поддержки) и оценка возможных ресурсов для роста инвестиций до 25–30% ВВП. По мнению Минэкономики, рост доли прибыли, направляемой на инвестиции, и прямых иностранных инвестиций (ПИИ) не внесет в динамику ВВП дополнительно свыше1–1,5 п. п., больший ресурс — рост сбережений домохозяйств и госсектора. В целом же большинство выступавших на двух конференциях 10 апреля видят в развитии финансового рынка (и госвмешательстве в рынки ради их развития) более вероятный рецепт возвращения к росту ВВП на уровне 3–3,5%, чем в притоке ПИИ и фондовых инвестиций. «Инвестиционная автаркия», которая является логическим следствием расширения санкций и может частично реализоваться в случае принятия акта Кастро—Тернера, в выступлениях как угроза первого порядка не отмечалась.
Между тем пока рынок РФ столкнулся лишь с мгновенными последствиями санкций и решениями инвесторов, во многом спекулятивными. Масштабы ущерба от внесения в списки OFAC Минфина США семи крупных предпринимателей и их компаний и разъяснений OFAC о возможности блокирования активов содействующих им третьих лиц еще предстоит выяснить. Внешние рынки реагируют на происходящее быстрее. Так, биржа LME во вторник заявила о приостановке торговли металлом «Русала» из-за санкций, США предупредили банки Великобритании о рисках вторичных санкций в случае операций с лицами из списков OFAC. Но пока потери экономики РФ выглядят локальными: объемы торговли «Русала» и других компаний, попавших под новые санкции, в платежном балансе несравнимы с нефтеэкспортом.
Фактически поменять в ближайшее время стратегию «стоического» ответа правительства на действия США может лишь распространение санкций на углеводородный экспорт и сопровождающие его финансовые операции в ЕС (пока Евросоюз не расширял свои санкции в отношении РФ по примеру США) — ответом же будет, по всей видимости, сохранение экономической политики с поддержкой произоляционистских трендов. Но главной переменной в «санкционном уравнении» может стать дальнейшее давление на фондовый рынок: при новом его обвале ниже 1000 пунктов индекса РТС «проблема "Русала"» станет, видимо, актуальной для многих публичных АО. Но даже в случае Виктора Вексельберга и Олега Дерипаски каких-либо выходов из ситуации, кроме прямой или косвенной частичной национализации их активов, в нынешней логике правительства не видно. Так, готовности партнеров из Китая и Японии участвовать в решении проблемы не наблюдается. Дальнейшее санкционное давление, таким образом, может существенно увеличить долю государства в экономике — при практически закрытой возможности приватизации.
0
75.00
