Специально для записных столичных театралов при редакции «ВМ» вот уже несколько лет действует наш собственный «Вечерний театр». В его репертуаре не только традиционные драматические спектакли, но и оперы, и оперетты, и даже балеты. Неизменно лишь одно: для постановки «Вечерний театр» принимает произведения только на самые острые и злободневные темы.
шоколадный король, по совместительству на полставки президент Европейской Окраины
всесильный шеф полиции Ярило, местночтимый бог тоталитарной секты «Правый вектор», на иконах изображается с гранатой
ПРОЛОГ
Раннее утро. Кабинет официального представителя Следственного комитета Шваркина. Как обычно, уборщица Клавдия протирает дезинфицирующей жидкостью личный топор шефа.
Клавдия (удивленно шепчет):
Обычно ватка красной становится, а тут все лезвие в какой-то коричневой маслянистой гадости… Не оттирается, зараза! (С сожалением.) Придется поменять топорик-то…
В углу Клавдия замечает разрубленный пополам батон, чем-то отдаленно напоминающий шоколадный батончик. Она энергично моет испачканный пол: сначала хлоркой, потом растворителем для лака и, наконец, мылом. На полу остается еле заметное маслянистое пятно.
Клавдия (бормочет):
Уф, запыхалась… Уборщица опирается на стол и замечает там две бумажки. Это телеграмма, приглашающая Шваркина на Порошинскую конфетную фабрику попить чайку, и акт госэкспертизы, проверившей состав присланного с фабрики образцового шоколадного батона.
Клавдия (читает заключение):
«В представленном образце обнаружены какао, сало, пальмовое масло и ароматизатор «Майдан», придающий шоколаду сладостный запах сгоревших автопокрышек».
АКТ ПЕРВЫЙ
Загородная резиденция беглого президента Европейской Окраины Яна Ковича. В уютный охотничий зал собираются все сливки местного бизнеса. Правда, заметно, что некоторые сливки за последний год скисли.
Младшие олигархи срывают со стен портреты представителей клана Ковичей и развешивают фотографии Пороши и иконы бога Ярило. Гости занимают места. Изрядно похудевший Рахметов в потертом костюмчике по привычке присаживается рядом с Колымой, но тот выдергивает из-под него стул.
Колыма:
Рахметов, теперь твое место у Пороши!
Пороша (вздрагивая):
Нет-нет, со мной Яйцо и Побиваков.
Униженный Рахметов пристраивается у дверей рядом со своим таким же сбледнувшим с лица земляком Коррупой. На столе русская водка, картошка, селедка и сибирские пельмени.
Колыма (с видимым удовольствием накладывая рассыпчатой картошечки):
Хорошо, что сегодня все свои, хоть поедим по-человечески! Что ни говори, а москальская еда привычней! Правильно не позвали Ярилу, задолбал борщом и салом! Если, кричит, ты власть Европейской Окраины, то заказывай национальную хавку… Уже тошнит от сала! Мой терапевт говорит, что от него бляшки в сосудах образуются. Атеросклероз, мать его.
Пороша (еле дождавшись окончания спича Колымы):
Хлопцы, мы собрались в этом уютном гнездышке, чтобы обсудить пути спасения нашего бизнеса.
Все встают и хором поют «Ще не вмерла наша гривна».
Яйцо:
Беда стучится в наши двери, хлопцы! Шваркин, на которого мы рассчитывали в плане завоевания москальского рынка, шваркнул наш шоколадный батон. На что ставку делать будем? Посмотрите на тех, кто сегодня сидит у двери. Какой-то год назад Коррупа был уважаемым губернатором Донца, а Рахметов — его некоронованным владельцем. А сейчас?!
Рахметов с Коррупой с жалкими улыбками жмутся друг к другу.
Побиваков (задумчиво):
Может, поработаем с младшими олигархами?.. Пусть поддержат старшее поколение.
Кто-то из младших олигархов начинает лихорадочно шарить по карманам, проверяя, с собой ли загранпаспорт.
Коррупа:
Знаем, как ты работаешь! (Подмигивает Побивакову.) Это мы уже проходили. Нужно не отжимать бабки друг у друга, а выработать системную программу для подъема всего бизнеса Европейской Окраины.
Колыма:
Мудруйте, хлопцы, мудруйте. А я для себя уже все решил. Если Европейская Окраина окончательно развалится на Западную Европейскую Окраину и Восточную, я уеду за океан. Американцы мне на днях визу дали.
Рахметов:
Кому ты там нужен, Колыма? Миссисипи не Днепр, в карман не положишь.
Колыма:
Если ты такой умный, то почему такой бедный? Нет, тебе никогда не долететь даже до середины Днепра! Слушай сюда, может, пригодится. Мой бизнес-план такой: я селюсь на границе с Мексикой. Покупаю местную газетку, журналисты находят вторгшихся в США мексиканских повстанцев. Бью в свой СМИ-колокол: великая американская родина в опасности! Вооружаю отряд головорезов, обещаю по десять тысяч американских гривен за голову каждого повстанца. При этом, заметьте, я не рискую ни единым центом, ведь мексиканцы-то чисто виртуальные. Требую у нашего почетного земляка Обамко назначить меня губернатором штата. Пользуясь полученной властью, отжимаю себе весь местный бизнес…
Пороша (неуютно поеживаясь):
Ну ладно, будет тебе… Все понятно…
Колыма (не может остановиться):
И в один прекрасный день я приватизирую если не Миссисипи, то какую-нибудь Рио-Гранде!
Яйцо (скептически):
В Америке такое не прокатит…
Колыма (в запальчивости):
Яйца Колыму не учат! Там, где прошел я, хохлу делать нечего!
Один из младших олигархов (подобострастно):
Ты велик, Колыма!
Яйцо (официальным тоном):
Нет, мы пойдем другим путем. Светлым путем интеграции в Европейское сообщество.
Побиваков (озабоченно):
Этак мне каждый день придется разгонять с Крещатика ЛГБТ-толерастов и толерасток! На радость журналистам!
Пороша:
Журналяку на гиляку! Не бойся, Ярило тебе поможет!
Яйцо:
Я все же предлагаю вернуться к перспективам евроинтеграции. Правительство хочет, чтобы жизнь стала сладкой не только у нашего шоколадного Пороши, а у всех хлопцев, собравшихся в этом зале. Надо выходить на рынки Европы.
Рахметов:
С чем? Мы потеряли всю индустрию юго-восточной Европейской Окраины.
Яйцо:
Мудруйте, хлопцы! Нам надо придумать новый всеокраинский бренд. Укропом Европу не взять, як и петрушкою. Предлагаю «Евросало». Но бренд нужно двигать.
Пороша:
Обеспечим поддержку. Артистов позовем: Макара в первую очередь. Он подтянет Европу. Сердючке позолотим ручки. Только без Пореченкова, еще пулеметы привезет.
Коррупа:
Очнитесь, хлопцы… Да кому в Европе нужно наше сало?.. Разве что сапоги мазать возьмут. Единственный наш стоящий бренд — это майдан. Его теперь знают везде.
Колыма:
Кому треба твой майдан на Елисейских Полях? Там дурных нема.
Рахметов (задумчиво):
А почему нет?.. Сало под брендом «Майдан в желудке»…
Яйцо (бьет себя ладонью по лбу):
Все, придумал имя бренду! «Майданька!» Во-первых, известен всему миру, во-вторых, совсем не страшен.
Все встают и аплодируют.
Пороша:
Сегодня исторический день — начинается подъем нашей экономики. А первый шаг в продвижении бренда сделаю я! Моим указом ближайший к резиденции хуторок переименовывается в Майданьку! Теперь сообщения всех мировых информагентств из Европейской Окраины будут начинаться так: «В президентской резиденции Майданька...»
Бурные продолжительные аплодисменты собравшихся переходят в овацию.
АКТ ВТОРОЙ
Собравшиеся в Майданьке включают телевизор. Передают новости. На экране мелькают реалии Европейской Окраины.
Сюжет теленовостей:
«В ответ на депутатский запрос отдел регистрации государственной собственности подтверждает, что олигарх Колыма приватизировал реку Днепр в пределах границ Европейской Окраины. Депутаты пишут запрос относительно законности приватизации».
Побиваков:
Смотри, Колыма, доиграешься…
Колыма:
Не завидуй, лучше поищи, что осталось. Вот Припять все еще ничейная…
Сюжет теленовостей:
«Потерявший почти все свое состояние олигарх Рахметов заключил договор на 55 миллионов с российским предприятием».
Все оборачиваются в сторону Рахметова.
Пороша (сурово):
Поднимите мне веки, чтобы я увидел предателя… Смотри, Ярило с тебя последние штаны спустит...
Рахметов (неумело оправдываясь):
Всю прибыль отдам на раскрутку бренда «Майданька»…
Сюжет теленовостей:
«Лучшая подружка нашей страны Евгения Псачко уходит со своего поста в связи с беременностью».
Пороша (командует помощнику):
Соедини-ка нас с Женькой.
Евгения Псачко (по скайпу):
Гарние мои хлопцы, мы расстаемся ненадолго…
Пороша:
Ну как ты могла в такое непростое для нас время… (Псачко краснеет.) Разреши сделать тебе подарок: специальным указом я дарую гражданство Европейской Окраины всему твоему потомству до седьмого колена!
Псачко (даже по скайпу заметно, как забегали ее глаза):
О, какая честь… Но я ее недостойна, поэтому вынуждена отказаться…
Сюжет теленовостей:
«Группа европейско-окраинных депутатов требует немедленной отставки премьера Яйца».
Пороша (удивленно пожимая плечами):
Что-то рановато они проснулись… Мы же еще только собираемся ввести налог на бедность! Кстати, бедных полно в Джорджии, откуда выжили наших лучших друзей.(Помощнику.) Соедините с моим советником батоно Мишей!
Батоно Миша (по скайпу):
Берите пример с моей Джорджии, хлопцы! Я поднял оборонку, ликвидировал коррупцию…
Колыма:
И где ты сейчас, батоно? (Всем собравшимся.) Нам не батоно нужен, а золотой батон! Каждому из нас по золотому батону! (Мечтательно закатывает глаза…)
Пороша:
Кстати, батон я велел порезать, а не подрезать. Только как его теперь найти? И Яна Ковича не спросишь… Внезапно в зал врывается бог Ярило с сонмом небесных автоматчиков. Гости лихорадочно натягивают политкорректную одежду с жовто-блакитными нашивками «Истинный западенец».
Пороша (командует):
Пельмени под стол! А то будут орать, что мы не патриоты.
Ярило (гневно):
Почему не слышно ридной европейской окраинной мовы? Национал-предатели!
Команда Ярилы быстро фотографирует недоеденные пельмени. Одного молодого олигарха вытаскивают из-за стола и бьют в живот, чтобы его вывернуло наизнанку. Содержимое желудка скрупулезно фиксируют на видео. Другому гостю просто запихивают пальцы в рот.
Ярило (рассматривая неполиткорректное содержимое тазика):
Це дило! Вот еще один предатель с картошкой и селедкой! Отчет об обеденной люстрации будет сегодня объявлен на майдане.
Пойманных с поличным тут же в зале секут.
Побиваков:
Именем закона Европейской Окраины требую прекратить эту запорожскую сечь!
Ярило:
Придет день, и тебя высечем. В память о нашем светлом герое Музичке…
Побиваков (иронически):
Недолго музычка играла…
Пороша:
Все, хлопцы, не ссорьтесь! Европа нам поможет. Подмажем салом, где надо, и поедем к своим золотым батонам!
ЭПИЛОГ
Раннее утро. Кабинет Шваркина. Как обычно, уборщица Клавдия протирает дезинфицирующей жидкостью личный топор шефа.
Клавдия (удивленно шепчет):
Чудеса какие-то… Опять крови нет, а все лезвие в сале…
На столе Клавдия видит аккуратно порубленный шмат сала. Входит хозяин кабинета.
Шваркин:
Клавочка, окраинское сало любите? Возьмите домой. Я его уже для вас топориком порезал.
Клава берет сало и выходит.
Шваркин (задумчиво):
Я понимаю, зачем Колыма пишет нам втайне от Пороши: он не хочет класть все сало в один холодильник. Но что он имел в виду в своей зашифрованной записке, засунутой в шмат?.. (Достает из кармана шифровку и медленно читает.)«Темна окраинская ночь, но сало лучше перепрятать…» Что же Колыма хочет нам сказать?.. (Шваркин подходит к окну и тихо напевает.) Дивлюсь я на небо та й думку гадаю…
Над зубчатыми стенами Кремля медленно восходит солнечный диск.
Занавес.
Пьеса
пана Лосото
при участии
панны Кузьменко
Режиссер-постановщик
пан Купрейчик
Свет
пан Белянчек
Художник-постановщик
пан Кострюк
Художник по костюмам
пан Захаренко
Заведующий производственным цехом
пан Липманенко
Суфлер
панна Сапега
Билетер
панна Лукьяненко
123.0
10.00
