Даже после старта Олимпиады мощная антироссийская кампания не стихает. На американском телевидении вышел фильм, в котором вновь появилось интервью беглого экс-главы Московской антидопинговой лаборатории Григория Родченкова. Очевидно, что до завершения страшного скандала еще далеко. "СЭ" представляет всю хронологию этой истории, в результате которой российский спорт оказался в серьезном кризисе.
Олимпиада в Пхенчхане подняла градус спортивных скандалов на новый уровень и рассорила наших сограждан на почве патриотизма и унижения национального достоинства. Из-за допуска сборной к Играм под нейтральным флагом и в неполном составе перед спортсменами извинился даже Президент России, а суды и расследования практически затмили сам спорт. Очевидно, что вся эта история зашла слишком далеко: антидопинговые нападки на нашу страну перестали быть чисто спортивной темой и нанесли вред не только репутации России, но и поставили всю систему отечественного спорта на грань краха. Дальше так продолжаться не может. А для того, чтобы выбраться из ямы, в которой мы оказались, стоит проанализировать ошибки, а также ответить на вечные вопросы: кто виноват и что делать?
АПОКАЛИПСИС
Трагедия, случившаяся с российским спортом за последние три года, не знает аналогов. Вне закона оказались абсолютно все элементы спортивной системы страны. Лишена аккредитации Московская антидопинговая лаборатория, не имеют признания на мировом уровне РУСАДА, Олимпийский и Паралимпийский комитеты России. Руководителям Министерства спорта, а также ответственному за спорт вице-премьеру запрещен въезд на Олимпийские игры в составе делегации. У нас не осталось ни одного спортивного ведомства, не затронутого санкциями. И все это было сделано руками международных структур – подобное невозможно ни в одной другой сфере нашей жизни.
За эти годы попали под дисквалификации сотни спортсменов, а в числе пострадавших "за компанию" оказались около 500 ни в чем не виновных наших атлетов. В полном составе пропустили Олимпийские игры в Рио команды по легкой (за исключением одной спортсменки) и тяжелой атлетике. Паралимпийцы остались без Игр в Рио, а в Пхенчхане наша сборная выступает только в нейтральном статусе и в ограниченном составе. От допинговых санкций, по итогам перепроверки проб с предыдущих Игр, а также работы комиссии Денниса Освальда по Сочи-2014, пострадали еще более сотни россиян. Судебные процессы будут тянуться еще очень долго.
Все это вместе складывается в картину полного апокалипсиса. Подобного не испытывала еще ни одна страна за всю историю мирового спорта. Хотя факт наличия государственной системы распространения допинга, например, в ГДР, считается доказанным, немецкие спортсмены никогда не подвергались таким гонениям, как современное поколение россиян. Нынешний кризис войдет в историю отечественного спорта как низшая точка падения. Его причины будут разбирать и анализировать еще много лет спустя. Но некоторые выводы можно сделать уже сейчас.
ПРИЗРАЧНАЯ УГРОЗА
Начнем с того, что отбросим две самые крайние позиции, которые не дают возможности двигаться в глубь проблемы. Первая: допинговый кошмар России – это прямое следствие кризиса в отношениях нашей страны и Запада, в первую очередь по украинской теме. Дескать, спорт высших достижений оказался российской ахиллесовой пятой, которую быстро обнаружили наши оппоненты. Избежать "прицельных попаданий" после этого было уже невозможно, при том что почти все крупные спортивные и антидопинговые организации находятся в организационной и финансовой зависимости от "западного блока". Вторая крайняя позиция на бытовом уровне определяется фразой "не надо было жрать". Дескать, вся наша спортивная система с советских времени оказалась пропитана допингом снизу доверху. И крах "самой задопингованной страны мира" был неизбежен – винить в случившемся мы должны только себя.
Обе радикальные позиции имеют право на жизнь. Но надо понимать, что масштаб случившегося столь велик, что одной причины и одного виноватого здесь не существует. И международная обстановка была сложная, и распространение допинга у нас тоже имело место. Последнее признало высшее руководство страны, а президент Олимпийского комитета России Александр Жуков даже извинился за это перед МОК. А еще наша спортивная структура оказалась не готова к той угрозе, которую таили в себе допинговые разоблачения – ни отстаивать свои права, ни внятно доносить свою позицию до мирового сообщества, ни быстро адаптироваться к новой ситуации мы не могли. В целом колосс нашего спорта высших достижений оказалась подточен сверхмотивацией и развращен большими деньгами.
ЭТАП ПЕРВЫЙ. НАС БЬЮТ, А МЫ ПОДСТАВЛЯЕМСЯ
Проблемы у нас, как известно, начались после выхода 2 декабря 2014 года на немецком ТВ фильма Хайо Зеппельта о российской легкой атлетике, хотя допинговых скандалов хватало и до этого. А про "заговор" антидопинговых структур против России говорили с Олимпиады-2002, где лишились медалей лыжницы Лариса Лазутина и Ольга Данилова. И понимание, что подобные скандалы больно бьют по имиджу страны, пришло еще тогда. Тем не менее в ноябре 2015-го министр спорта Виталий Мутко совершенно не впечатлился докладом Дика Паунда, который расследовал обвинения Зеппельта и грозил отстранением российских легкоатлетов от Олимпиады в Рио.
– Все это домыслы, непроверенные источники и неподтвержденные факты, – говорил Мутко. – Господин Паунд превысил полномочия комиссии. Конвенция ЮНЕСКО по борьбе с допингом ратифицирована Россией еще в 2006 году. С 2009 года за последние пять лет мы проделали колоссальную работу в борьбе с допингом под руководством МОК и ВАДА.
В целом этот этап развития скандала характерен непониманием российской стороной серьезности ситуации. Например, тот же Мутко до последнего поддерживал скандально известного саранского тренера по спортивной ходьбе Виктора Чегина, который лично гарантировал министру "чистоту" своих спортсменов. Объяснялась такая поддержка желанием "сохранить уникальную мордовскую школу". В итоге мы потеряли не только эту школу, но и всю российскую легкую атлетику вместе с отечественной антидопинговой системой. По итогам доклада Паунда были дисквалифицированы Всероссийская федерация легкой атлетики, Московская антидопинговая лаборатория и РУСАДА, а первый раунд противостояния был проигран нами с разгромным счетом.
ЭТАП ВТОРОЙ. ИМЕНИ РОДЧЕНКОВА
Крупнейшая ошибка на этой стадии и даже намного раньше – все, что связано с Григорием Родченковым. Этого своеобразного специалиста в Минспорта курировал замминистра Юрий Нагорных, и очевидно, что он должен был увольнять ученого из Московской антидопинговой лаборатории после уголовного дела и попытки самоубийства в 2011 году. Ну и в дальнейшем, даже если никаких махинаций с пробами в Сочи на самом деле не было, Родченков не должен был покидать Россию. Гораздо менее значимые фигуры в нашей стране по соображениям "секретности" навсегда лишаются загранпаспорта. В том, что бегство уволенного и обиженного главы лаборатории оказалось возможно, прямая вина наших чиновников и силовиков.
Как бы ни восхваляли на Западе супругов Степановых из первого фильма Зеппельта, их показания никогда не имели бы такого резонанса, как слова Родченкова. Мутко впоследствии рассказывал, что руководители ВАДА гарантировали ему, что не станут доверять рассказам Григория Михайловича, если тот приедет на Запад. Но если тогдашний министр знал о желании ученого покинуть страну и не предпринял никаких действий, чтобы его удержать, это очень серьезный прокол. Чем все это обернулось – хорошо известно. Напуганный смертью своего друга Никиты Камаева и одержимый борьбой с мировым допинговым заговором, Родченков рассказал о "сочинских кошмарах" в газете The New York Times, была создана комиссия Макларена, и дальше эту машину было уже не остановить.
ЭТАП ТРЕТИЙ. ВРЕМЯ УСТУПОК
Столкнувшись с угрозой пропуска Олимпиады в Рио, российская сторона активизировала дипломатические усилия, попытавшись договориться и с президентом Международной федерации легкой атлетики Себастьяном Коэ, и с президентом МОК Томасом Бахом. В качестве "жеста доброй воли" был отстранен от должности Юрий Нагорных, а наказанных спортсменов просили не заваливать суды апелляциями. Бах частично пошел навстречу, отказавшись дисквалифицировать всю сборную России и передав вопрос на уровень международных федераций.
И здесь выяснилось, что либо наше влияние во многих видах спорта очень слабое, либо мы не умеем этим влиянием пользоваться. В результате на Игры-2016 мы поехали без легкоатлетов, тяжелоатлетов и с ослабленными командами гребцов и велосипедистов. Больше того, в Рио мы умудрились вляпаться в допинговый скандал с Мишей Алояном, а Международный паралимпийский комитет и вовсе отказался пускать россиян на Игры, не озвучив ни одной персональной претензии к нашим спортсменам.
ЭТАП ЧЕТВЕРТЫЙ. ОТВЕТНЫЙ УДАР
Разочаровавшись в переговорах и уступках, мы попытались действовать с позиции силы. Виталий Мутко не только не был уволен, но и повышен до уровня вице-премьера. Частично это решало проблемы резких высказываний высокопоставленного чиновника. Появились разоблачения хакерами системы терапевтических исключений. Российская принадлежность киберпреступников не подтверждена до сих пор, но плодами их работы пользовались в России. Например, при создании документального фильма на Первом канале, который позиционировался как "наш ответ Зеппельту", но не возымел большого эффекта.
– Они все больные! – говорил тогда Мутко про западных спортсменов. – Помните нашу гимнастку Вику Комову – она то чешется, то двигается – живой человек! Рядом девочка, 25 справок у нее – сидит спокойно. Ее навсегда успокоили. Если заглянете в ее досье... Мы против этих хакеров, но они же все выкладывали. У этого человека 48 болезней, она принимает и то, и другое, и третье. Как так можно соревноваться? Полгода нам компостировали мозги с мельдонием. Мы им говорим – он не выводится за три месяца. А нам рассказывают, что за 45 суток. Всех оправдали, но никто "извините" не сказал. Вот это их стиль.
ЭТАП ПЯТЫЙ. РАСТЕРЯННОСТЬ
Нашего ответа никто не испугался. Нащупав слабое место России, недоброжелатели окончательно выкрутили нам руки и уже не ослабляли железной хватки. Вторая часть доклада Макларена была нацелена уже на Сочи-2014. Говорят, Томас Бах после этого был в ярости и горько жалел, что пустил российскую команду в Рио. На долгое время наш спорт погрузился в хаос – никто не понимал, что собирается делать МОК с этими безумными рассказами, "списками Дюшес" и "исчезающими пробами". Международные федерации по зимним видам то отменяли соревнования в России, то возвращали их в календарь, то отстраняли спортсменов, то возвращали их на трассы.
Непреклонным было только Всемирное антидопинговое агентство, которое как мантру повторяло требование к России признать доклад Макларена. Но тут уже взял слово Следственный комитет РФ, заявивший, что данные канадского профессора не подтвердились. После этого вопрос о признании доклада отпал сам собой, и стало понятно, что между Россией и ВАДА возможна только конфронтация. Монреаль снова атаковал первым, объявив об обладании украденной базой данных Московской антидопинговой лаборатории, которая может привести к наказанию еще 300 российских спортсменов. Похищение этих файлов – также провал спортивных чиновников. Очевидно, что наши силовые структуры подключились к защите интересов российских спортсменов от допинговых скандалов слишком поздно.
ЭТАП ШЕСТОЙ. КАПИТУЛЯЦИЯ
Дальше нас просто цинично избивали. "Зевающая" комиссия Освальда, под мутными предлогами отобравшая сочинские медали и дисквалифицировавшая более 40 россиян, комиссия Фурнерон, даже не потрудившаяся объяснить причины отстранения от Пхенчхана 111 спортсменов и 22 тренеров. Лишение нас флага и позволение выступить на зимней Олимпиаде только в специальном статусе "олимпийские спортсмены из России" вызвало в стране истерику даже у неспортивной публики. Осенью 2017 года говорилось о том, что мы ни за что не поедем в Пхенчхан без своего флага, но затем позиция изменилась – олимпийцы отказались от идеи бойкота, несмотря на самые безумные требования МОК.
Можно, конечно, говорить о том, что все пройденные круги антидопингового ада позволили России окончательно очиститься до допинговых грехов. Что мы стали сильнее и гораздо подкованнее в сфере антидопинга. Вот только нет никакой гарантии, что конец печальной саги близок – доклад Макларена не признан, политическая ситуация не поменялась, система супермотивации осталась прежней, несмотря на принятый закон об уголовной ответственности за допинг и целую национальную антидопинговую программу. Между тем перед нами уже лежат руины российской легкой атлетики, и нынешними темпами в руины скоро могут превратиться лыжи, биатлон, бобслей, скелетон и другие виды спорта.
Ради чего тогда были все страдания?
ПАТОВАЯ СИТУАЦИЯ
Кампания против "русского допинга" катастрофична не только с точки зрения России. Впервые столь масштабные антидопинговые мероприятия проводились в отношении целой страны, а не конкретных спортсменов, команд или федераций. В войну оказались втянуты не только спортивные структуры, но государственные органы, политики, силовики, юристы… Все это не только не улучшило ситуацию с "антидопинговым менталитетом" в России, а скорее, наоборот, ухудшило. Начавшийся было слом общественного сознания в отношении применения запрещенных препаратов сошел на нет, уступив место лозунгам "наших бьют" и "употребляют допинг все, а наказывают только россиян".
Не достигла цели и идея наказать Россию так, чтобы другим неповадно было. Во-первых, всем понятно, что в обозримом будущем ни у ВАДА, ни у МОК не найдется достаточно средств и политической воли для того, чтобы организовать нечто подобное в отношении другой державы. А во-вторых, у многих западных спортсменов сложилось ложное представление о том, что российский спорт является средоточием вселенского допингового зла, а в остальных странах такой проблемы не существует. Выборочное применение правил и наказаний вообще чревато неприятностями, потому что развращает тех, кто ушел из-под удара. Решение же CAS об отмене наказания для "сочинцев" вообще превратило ситуацию в патовую.
БЕССМЫСЛЕННАЯ ВОЙНА
По-хорошему противоборствующие стороны в бессмысленной трехлетней допинговой войне должны были задуматься над тем, как выйти из тупика с наименьшими репутационными потерями. Но этого не случилось – в том числе и потому, что нынешний конфликт, как ни странно, выгоден достаточно большому кругу чиновников. Руководителям международных структур он дает возможность чувствовать себя вершителями судеб великих чемпионов и крупных спортивных систем. Под лозунгом борьбы за "чистоту спорта" существенно ограничены права атлетов, и даже при их соблюдении можно оказаться перед необходимостью доказывать антидопинговым органам, что ты не верблюд.
Крестовый поход против допинга касается не только России, но наша страна – очень удобная мишень и в политическом плане, и в организационном – из-за не лучших позиций в спортивных организациях. Мы были очень слабыми в этой битве с точки зрения:
– закулисья – наши связи во многих международных инстанциях оказались недостаточно широкими, но даже своих союзников (таких как Рене Фазель, например) мы не смогли задействовать и привлечь в полной мере;
– медиатехнологий – мы слабо пытались переломить ситуацию в информпространстве, выступить в мировых СМИ со своей аргументированной позицией; мы не создали продуктов, подобных фильмам Зеппельта или интервью Родченкова в The New York Times;
– спортивной юриспруденции – МОК, ВАДА и другие наши противники во время преследований России множество раз обходили законы, но мы практически ни разу (кроме решения CAS по Сочи-2014) не смогли этим воспользоваться в правовом поле.
И еще важный момент – в российском спорте не нашлось фигуры, способной аккумулировать всю борьбу вокруг себя. Но это можно вывернуть и в позитивное русло. На сегодня понятно, что нашему спорту необходим новый имидж, который должен создавать молодой менеджмент с использованием всех современных технологий.
Иначе российскому спорту в этих боях без правил выстоять будет очень и очень непросто.
0
10.00
