Сегодня всем абсолютно ясно: российская медицина нуждается в коренном реформировании. Но власти почему-то начать решили с... пересмотра норм времени посещения больными амбулаторных врачей. Чтобы пациенты не засиживались и не залеживались. Это действительно главная проблема?
«У нас иметь свое мнение особенно опасно, — говорил в знаменитом фильме «С легким паром!» хирург Женя Лукашин. — А вдруг оно неправильное?». Заметьте: мудрый киношный хирург не был великим кардиологом, онкологом или, например, специалистом по удалению аппендиксов. Он работал на приеме в обычной московской поликлинике — вынимал занозы из пальцев на руках и ногах, вскрывал поверхностные гнойники на теле пациента, ставил предварительные диагнозы при растяжениях и переломах — с дальнейшим направлением пациента в ближайшую больницу.
Больших знаний и таланта от бога на такой работе не требуется — при всем нашем уважении к профессии врача. Достаточно знаний из институтских учебников и старательности для правильного заполнения историй болезни пациентов. А вскоре всем российским Женям Лукашиным добавят по пять минут на осмотр и лечение каждого больного — и в оте-чественной хирургии, видимо, наступит полная благодать.
Дополнительные минуты на общение с пациентом (всего до 26 минут) получат не только хирурги, но и врачи-инфекционисты (до 20 минут), онкологи (23 минуты), гематологи (специалисты по заболеваниям крови — до 20 минут), фтизиатры (по туберкулезу — до 35 минут) и пульмонологи (до 26 минут). Такое новшество в амбулаторном звене отечественной медицины вводит нынче в наше здравоохранение Минздрав — чтобы «точнее прогнозировать потребность системы ОМС в таких специалистах». В документе, уже обнародованном на портале regulation.gov.ru, указано, что заполнение документации не должно отнимать больше 40% от времени приема — то есть непосредственно на больного все равно остается совсем немного.
Для сведения: в зарубежных клиниках врачи тратят на историю болезни пациента считаные минуты. Потому что записи там делают медицинские сестры, а сами врачи лишь контролируют, чтобы не было содержательных ошибок. Все правильно: время врача очень дорого. А в России в ходе реформирования (с упором на «оптимизацию») медицины с введением в нее страхового принципа было сокращено около 700 тысяч человек — до 1,3 млн сотрудников. А производительность врача зависит от них. Помимо этой ошибки была допущена и другая — зарплату среднего и младшего медицинского персонала почти сравняли.
Теперь после устроенной пандемией встряски в Минздраве обещают новые перемены — с исправления прежних ошибок в реформах первичного звена здравоохранения на периферии, обновления кадрового состава фельдшерских пунктов и больниц, а также их инфраструктуры. За счет привлечения более 50 млрд рублей обещают удвоить финансирование учреждений. Однако начинают почему-то с подсчетов минут и секунд, отведенных на первичный прием в поликлинике.
Здесь вы, наверное, можете спросить: а с чего, собственно, нужно начинать? Наверное, с диагноза. А их множество, причем ставили их люди, которые должны были лечить эту болезнь. Например, нынешний «социальный вице-премьер», а в 2007-2012 годах министр здравоохранения РФ Татьяна Голикова провела оптимизацию здравоохранения в регионах, которую нынче признала неудачной. Сменившая ее на министерском посту, теперь уже тоже бывшая министр Вероника Скворцова горевала, что с конца 50-х годов никто системно не трогал медицинскую инфраструктуру, — и сама ее не трогала. Ежегодно сокращавший бюджеты здравоохранения министр финансов Антон Силуанов, став ненадолго первым вице-премьером, заявил, что российские медучреждения находятся «в ужасном состоянии».
В итоге пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков совершенно справедливо назвал российскую систему здравоохранения «неспособной к самообновлению и самостоятельному поддержанию необходимого уровня своей деятельности». Фактически повторив тем самым евангельское изречение Cura te ipsum — «Исцели себя сам».
Сегодня от медицины тоже требуют чуда самоисцеления, ссылаясь на пандемию коронавируса. Которая показала, что, во-первых, отечественное здравоохранение «никуда не годится», а во-вторых — «можем, когда хотим!». В доказательство приводятся цифры очень щадящей коронавирусной смертности — в отличие от общемировой, общеевропейской и особенно «хваленой американской».
Но при этом не учитываем, что нынешнюю борьбу с коронавирусом ведет не российская медицина, а российское общество и российская власть во главе с президентом и столичным градоначальником, временно возложившим на себя обязанности «главврача страны». Губернаторы стали в своих регионах «заведующими отделениями — начлебами». Вспомните, когда еще проливался на отечественное здравоохранение такой денежный ливень, как нынче, обеспечивалась такая забота о нуждах медиков. СИЗы (средства индивидуальной защиты) шьются для них без всякой очереди, оборудование закупается по первому требованию, в недельный срок вырастают новенькие больницы, докторов бесплатно кормят ресторанными обедами-ужинами, а после смен заселяют в номера дорогих гостиниц. И если когда-то вслед за Чеховым мы говорили: «Вся Россия — палата № 6», то теперь удивляемся: вся страна стала большой «кремлевкой».
А что будет завтра? Ведь еще в конце прошлого года президент Владимир Путин признавал: «Финансирование здравоохранения в этом году составило 3,7% ВВП, в следующем году будет 4,1% ВВП». Зато в Мексике оно 5,5%, Белоруссии — 6,3%, Туркмении — 6,6%, Литве и Эстонии — по 6,7%, Чили −8,5%, Италии — 8,9%, Великобритании — 9,8%, Германии −11,1%...
Есть другие данные: в Европе все чиновники лечатся в тех же больницах, что и средний класс, и офисный планктон, и пенсионеры, и домохозяйки. А в России почти в каждом регионе еще с советских времен остались местные «кремлевки» с особым финансированием и особым снабжением. Борьба с привилегиями, затеянная в разгар перестройки, закончилась созданием таких привилегий для нынешней власти, которые советским начальникам и не снились. Кстати, я говорю «почти», ибо в Псковской области такая схема «элитной медицины для начальства» провалилась. Причина простая: по рассказам тамошних медиков, все госслужащие области, начиная со среднего уровня, состоят на медицинском учете в соседней Эстонии. Там же лечатся и успешные псковские бизнесмены. Как вы думаете, почему?
Российская медицина заслуженно гордится своими лучшими врачами, к которым стремятся попасть многие «трудные» пациенты из-за рубежа, готовые платить за выздоровление немалые деньги. Но медицинская статистика удручает: если иностранные пациенты оставляют в кассах российских клиник 154 млн долларов, то российские больные ежегодно вывозят за рубеж более 1 млрд все тех же «зеленых». Даже по официальной статистике, 70 тысяч граждан РФ регулярно поправляют здоровье за границей. Их было бы больше, но зарплаты россиян не позволяют. И только потому, согласно исследованию Visa, в рейтинге популярных для медтуризма стран Россия по-прежнему занимает «почетное» 34-е место из 41, между Иорданией и Оманом.
Сергей Кадыров — старший детский хирург государственной больницы «Ихилов», известной россиянам как медицинский центр Сураски. Кадыров учился в Уфе, потом уехал в Тель-Авив, где получил гражданство Израиля и начал карьеру врача. Он рассказывает, чем отличается израильская медицина от российской. Во-первых, обучением: «Если учебник по терапии в СССР был 300 страниц, то в Израиле учебник 3000 страниц мелким шрифтом». В Израиле обучение проходит на английском языке, и это правильно: 95% мировой медицинской литературы выходит на английском — то есть все современные знания медицины проходят мимо российских медиков. В России есть очень хорошие центры, снабженные супероборудованием, но у врачей, которые расшифровывают результаты, видимо, недостаточно опыта со специфическими, врожденными патологиями. Но вторая причина — отсутствие медикаментов и химиопрепаратов, а третья — отсутствие среднего медицинского персонала, медсестер, которые умеют преданно и добросовестно лечить...
А самый главный диагноз российской системе здравоохранения ставит сама израильская медицина: если 20-30 лет назад каждый второй-третий врач в этой стране был приехавшим из России, то теперь россияне здесь не требуются — не тот уровень, не те знания, умения, уровень компетенции.
Вместо послесловия
И все же не забудем: вопреки всему в последние три «коронаровирусных» месяца российские врачи оказались на переднем крае борьбы за тысячи жизней россиян и стоя-ли на посту достойно и самоотверженно, не щадя сил, а зачастую и своей жизни. Причем их бой не закончен — пандемия грозит новым наступлением. Пожелаем же нам всем удачи, и особенно людям, которые временно сменили белые халаты на «противочумные костюмы»: через неделю, 17 июня, вся страна будет поздравлять их с Днем медицинского работника.
0
17.60
